Дорога к двум градусам, часть вторая: насколько эксперты откровенны в оценке наших шансов?

Опубликовано 26 ноября 2015 года, автор Andy Skuce

В первой части этой серии из трех сообщений рассматриваются ошеломляющие масштабы и сжатые сроки развертывания биоэнергетического связывания и хранения углерода, на которое полагаются столь многие сценарии потепления не выше 2 °С. В этой второй части вашему вниманию будут предложены аргументы профессора Кевина Андерсона, который доказывает, что климатические эксперты не в состоянии признать практическую невозможность избежать опасного изменения климата в ситуации сохранения политического и экономического статус-кво, и склонны ждать чудесного спасения от непроверенных технологий отрицательной эмиссии.

Попросту говоря, весь набор из 400 сценариев IPCC с 50% или лучшими шансами для 2 ° С основан либо на способности изменять прошлое по своему желанию, либо на успешной и масштабной отрицательной эмиссии. Приличная часть из них не брезгует ни тем, ни другим. (Кевин Андерсон)

Кевин Андерсон только что написал провокационную статью под названием "Двойственность в науке о климате", она опубликована в Nature Geoscience (текст в открытом доступе). Его высказывания диссонируют с господствующим тоном заявлений в преддверии парижской климатической конференции в декабре 2015 года (например, потепление менее чем 2 ° C "экономически целесообразно" и "экономически эффективно", "глобальный экономический рост не будет сильно затронут" и т.п.), он полагает, что в действительности достижение цели 2 °C не может быть согласовано с продолжением экономического роста в богатых странах плюс быстрое развитие бедных стран. Он приходит к выводу, что "углеродные бюджеты для 2 ° С диктуют необходимость немедленных и глубоких изменений в потреблении и производстве энергии".

Его довод состоит в следующем: модели комплексной оценки, которые пытаются объединить физику, экономику и политику, основаны на весьма оптимистических предпосылках, а именно:

• Нереально раннее достижение пика глобальной эмиссии;

• Масштабное применение технологий отрицательной эмиссии.

Он отмечает, что из 400 сценариев, которые имеют 50% или лучшие шансы для цели 2 °С, 344 полагаются на масштабную негативную эмиссию, а в 56 случаях они предполагают глобальной пик выбросов около 2010 года, что противоречит общеизвестным фактам.

Проблемы масштабируемости и сроков для связывания и хранения углерода и отрицательной эмиссии освещены в предыдущей статье.

Из Robbie Andrew, с учетом землепользования и эмиссии других парниковых газов. Эти кривые не предполагают негативной эмиссии во второй половине века.

Углеродный бюджет для ископаемого топлива даже меньше, чем мы считаем

Пятый оценочный доклад IPCC сообщает нам, что если мы хотим иметь шанс не хуже 66% избежать превышения 2 °С, суммарная эмиссия между 2011 и 2100 годами должна быть ниже 1000 Гт CO2. Даже если мы фиксируем эмиссию на текущем уровне ~35 Гт CO2 (чего мы пока и не собираемся делать), мы используем эту квоту меньше чем за 30 лет. После чего, если мы хотим достичь цели, нам придется прекратить всякую экономическую деятельность (что вряд ли произойдет).

Но реальная цель в отношении эмиссии на самом деле меньше, чем 1000 Гт CO2:

• Между 2011 и 2014 годами мы уже использовали ~140 Гт СО2, сократив имеющийся бюджет до ~860 Гт.

• Андерсон использует одну из самых оптимистических оценок эмиссии от землепользования - 60 Гт CO2, что уменьшает бюджет до 800 Гт.

• Индустриализация развивающихся стран и переход к низкоуглеродной инфраструктуре в богатых странах ведут к росту технологической эмиссии от производства цемента. Даже при оптимистических предположениях о новых низкоэмиссионных технологиях, до конца века получится около 150 Гт СО2.

Таким образом, бюджет для эмиссии от сжигания ископаемого топлива уменьшается до 650 Гт CO2, примерно до двух третей часто упоминаемых 1000 Гт.

Попутно заметим, что статья Андерсона в Nature Geoscience не упоминает о некоторых обратных связях углеродного цикла, которые не учитываются в моделях и могут урезать бюджет еще больше. Речь идет о таянии вечной мерзлоты, ограничениях на рост растений из-за нехватки питательных веществ и гибели тропических лесов. В научной литературе пока нет общей оценки воздействия этих эффектов, по моим личным (весьма грубым) подсчетам таяние мерзлоты и гибель лесов в тропиках могут означать ~200 Гт СО2 до конца века при нижних граничных оценках траектории потепления. Таким образом, вместо бюджета 1000 Гт CO2 , для эмиссии от ископаемого топлива мы могли бы иметь всего ~450 Гт.

В частной беседе Андерсон отметил, что IPCC демонстрирует "двойной оптимистический уклон", исключая в моделях некоторые обратные связи углеродного цикла (потому что они в настоящее время считаются слишком неопределенными и спорными), и в то же время включая в них спорные и непроверенные технологии смягчения последствий.

Даже оставив неучтенными эти обратные связи, цель 650 Гт, по мнению Андерсона, означает ежегодное сокращение эмиссии на 10%. Если взять рост ВВП 3%, получается ежегодное сокращение углеродной интенсивности единицы ВВП 13% .

Источник

За последние 35 лет темпы снижения углеродной интенсивности составляли ~1% в год. Совершенно очевидно, чтобы добраться до устойчивых 13% в течение следующих 35 лет потребуется нечто большее, чем безболезненные постепенные изменения плюс дополнительный толчок в виде скромной добавочной цены на углерод. В своих лекциях (см. ссылки внизу) Андерсон отмечает, что экономисты обычно считают пределом возможного ежегодные снижения выбросов на 4%.

На графике показано, как обещанные сокращения эмиссии трех крупнейших эмитентов соотносятся с тем, что должно быть сделано:

Из Peters et al.(2015), показаны траектории эмиссии США, ЕС и Китая на основе предварительного определения национальных вкладов (INDS), подготовленных к Парижской конференции в декабре 2015. Черная линия соответствует 2 °C.

В середине 2030-х годов США, ЕС и Китай, всего около 2 млрд. человек, намерены достигнуть рубежа, после которого они будут использовать всю квоту эмиссии, которую мир может себе позволить, оставаясь на траектории к 2 °C. Серая верхняя зона на графике представляет то, что остается на долю остальных 5 миллиардов людей. Эта группа включает как страны с большой эмиссией на душу населения (например, Канаду, Австралию и Россию), так и бедные, но быстро развивающиеся страны Азии и Африки с их огромным населением. Эти различия не учитываются.

Диссонанс

Тезис Андерсона, в общем, состоит в том, что большинство из нас, включая ученых, политиков и простых граждан, страдают от когнитивного диссонанса. Мы признаем математику углеродных бюджетов для 2 °C, но не в состоянии взглянуть в глаза революционным выводам в отношении того, что же мы должны сделать для достижения этой цели. Попросту говоря, весь образ жизни для большинства из нас в богатых странах, и для все большего числа богатых людей в бедных странах должен измениться коренным образом, начиная прямо сейчас.

В конце статьи он обращается к своим коллегам - ученым:

Наглядные и количественно определенные эмиссионные бюджеты задают прочный базис, на котором политики и гражданское общество могут строить подлинно низкоуглеродные общества. Но роль ученых остается ключевой. Обязанность нашего сообщества доводить наши результаты ясно и откровенно до тех, кто отвечает за достижение целей в области климата, установленных гражданским обществом; обращать внимание на несоответствия, недоразумения и преднамеренное злоупотребление результатами научных исследований.

Не наше дело служить политической целесообразности или угождать спонсорам. Нравятся наши выводы или нет - не имеет значения. Если мы прибегаем к Deus Ex Machina (например, к надуманной отрицательной эмиссии или к изменению прошлого) ради соответствия наших выводов интересам нынешней политической и экономической гегемонии - мы делаем обществу плохую услугу, последствия которой будут необратимы.

Я признаюсь, был озадачен фразой об "угождении спонсорам". С одной стороны, это, пожалуй, слишком близко к мифу, что "ученые - это конформисты, им бы только гранты осваивать" с блеском развенчанному Ричардом Алленом. С другой стороны, многие из тех, кто выступает в роли экспертов, занимают штатные должности и находятся за пределами того этапа в карьере, когда нужно постоянно радовать тех, кто платит тебе деньги.

В частной беседе Андерсон отметил, что все три самые крупные организации в Великобритании, предоставляющие гранты (NERC, EPSRC, ERSC), открыто говорят об обязанности исследований вносить свой вклад в достижение правительственной цели ускорения экономического роста. Например, EPSRC, (Совет по исследованиям в области инженерных и физических наук), выражает намерение добиваться, чтобы университеты "становились центрами инноваций и предпринимательства, генерирующими коммерческий успех для экономического роста". Совершенно ясно, что финансирование научно-исследовательских проектов, которые могли бы дискредитировать эту цель или бросить ей вызов, означало бы в политическом смысле дуть против ветра.

Итак, если принять всерьез аргументы Андерсона, то возникает вопрос, почему же так мало экспертов бьют тревогу вместе с ним?

• Возможно, многие из них действительно с ним не согласны. Но если это так, возникает следующий вопрос, почему они просто игнорируют, а не оспаривают то, что говорит Андерсон. Мое впечатление таково, что его аргументы вызывают дискомфорт, но опровергнуть их никто не берется.

• Возможно, авторы сценариев настолько погрузились в подробности, что уже принимают карту территории за саму территорию.

• Возможно, дело в общем с политиками желании достичь, наконец, соглашения, не столь важно какого. Хотя бы некоторый прогресс в смягчении потепления, даже если он явно недостаточен для достижения цели 2 °C, все же лучше, чем ничего. Сегодняшние сокращения эмиссии снизят накопленное бремя, передаваемое в будущее.

• Или, может быть, как отмечает Андерсон, все дело в политическом оппортунизме? В глобальной "политической и экономической гегемонии", когда основанная на росте экономика берется как непреложный факт, а политический статус-кво понимается как закон природы, а не как препятствие, которое нужно преодолеть.

Для американских политиков и ученых особенно важным элементом в этом оппортунизме являются слоны в посудной лавке политики США. Вот что сказал об этом Джонатан Хайт:

Полный отказ Республиканской партии принимать какие бы то ни было ограничения на выбросы парниковых газов является той негласной силой, которая задает формат переговоров в Париже. Результат не может быть представлен ​​в виде официального договора, так как договоры требуют одобрения Сената, а утверждение в Сенате требует участия республиканцев. Вместо этого, соглашение будет иметь форму принятых под дипломатическим давлением юридически не обязывающих обещаний, которые ООН называет предварительным определением национальных вкладов (англ. INDS). Все должны ходить на цыпочках вокруг психопатов из второй по величине политической партии второго по величине эмитента парниковых газов в надежде спасти мир за их спиной.

Подтверждение со стороны видных ученых и политиков, что для достижения цели 2 ° C требуется глобально скоординированная и революционная перестройка мировой экономики, несомненно, только усилит психоз в Республиканской партии. Эта партия уже контролирует обе палаты Конгресса, большинство законодательных собраний штатов, и, по некоторым данным, имеет шансы почти 50/50 захватить в 2016 году президентство. Если на парижских переговорах и будет достигнут прогресс, далеко не очевидно, что США будет следовать своим обязательствам.

Поднять глаза и вступить в борьбу

Я попросил у Кевина Андерсона какую-нибудь цитату о том, что делать для решения климатического кризиса. Он ответил:

У нас есть все технологии и политические инструменты, необходимые для немедленного начала программы глубокой декарбонизации.

Для 2 °C требуется двухфазный план. Во-первых, это быстрые и радикальные сокращения потребления энергии той небольшой частью населения планеты, которая ответственна за львиную долю энергопотребления и эмиссии (см. Chancel and Piketty). Во-вторых (и одновременно), необходимо начать программу в духе плана Маршалла по созданию сверхнизкоуглеродной энергетики плюс много более высокие уровни электрификации. Детали различных национальных подходов будут находиться под влиянием многих факторов: возобновляемых ресурсов, существующей инфраструктуры, плотности населения, экономической структуры, а также более широкого культурного и политического контекста.

Как бы ни могли показаться трудно вообразимыми столь радикальные усилия по смягчению, отказ от них может повлечь за собой задачу обеспечить функционирование цивилизации при 4 °С или выше, что еще труднее себе представить. Причина, из-за которой действие кажется столь трудным, состоит в том, что мы слишком долго откладывали дело в долгий ящик. Создание невозможного будущего - вот это предстоящий нам вызов, но мы не преуспеем в этом, если не будем прямо смотреть на факты, как бы неприятны они не были.

Ссылки

Anderson, K. (2015). Duality in climate science. Nature Geoscience. (open access text)

Peters, G. P., Andrew, R. M., Solomon, S., & Friedlingstein, P. (2015). Measuring a fair and ambitious climate agreement using cumulative emissions. Environmental Research Letters, 10(10), 105004. Open access

Translation by matros_. View original English version.